БУЛГАРИН ФАДДЕЙ ВЕНЕДИКТОВИЧ

(1789-1859)

Пушкиным Псков выплатил за все прочее, по части просвещения" - Ф.Булгарин

Сочинения Булгарина - сколь бы они ни были многообразны в жанровом отношении: нравоописательные, нравственно-сатирические и исторические романы, повести рассказы, очерки и фельетоны, утопии и антиутопии, мемуары, путевые заметки - по сути своей, всегда записки об увиденном и услышанном. Он "записывал" жизнь и в одном из самых распространенных жанров конца XVIII - первой половины XIX века - жанре путешествия.
Псков попадает в поле зрения Булгарина в 1835 году и составляет значительный фрагмент его путевых записок под общим названием "Путевые заметки на поездке из Дерпта в Белоруссию и обратно, весною 1835 года". Эпиграф к книге, опубликованной в 1836 году, настраивает на точку зрения автора, который, подобно Н.Карамзину, создателю "Писем Русского путешественника", подобно грибоедовскому Чацкому, счастлив, постранствовав, возвратиться на родину "прихотливым странником": "И дым отечества нам сладок и приятен".
Переехав границу России, путешественник попадает в "твердыню святой Руси, печорский монастырь". Затем, кратко познакомив читателя с Изборском, путешественник переходитк Пскову. Вид города вызывает у него размышления о том, что его облик следует, пока не поздно, запечатлеть в произведениях живописи, эстампах и литографиях. Древняя псковская земля дает "предметы для целой картинной галереи": "Сюда, русские художники! На вас лежит священная обязанность сохранить для потомства разрушающиеся памятники Русской славы, показать целой России места подвигов и могущества предков!" Этот призыв и сегодня звучит актуально, как и страстный монолог Булгарина против засилья иностранного - в духе грибоедовского Чацкого (с Грибоедовым Булгарина связывали короткие отношения, и его роль в судьбе комедии "Горе от ума" немаловажна).
Следующая страница путешествия выдержана уже не в грибоедовской, а в гоголевской тональности, напоминающей "Мертвые души", до появления первого тома которых было не так далеко. Здесь проявляется уже легкий контур птицы-тройки: "Но вот гигантская глава Псковского собора выглядывает из-за облаков! Еще двадцать верст до Пскова! Вихрем мчатся Русские кони; весело напевает Русский ямщик, чтоб заставить меня забыть черепашную Лифляндскую почту, лифляндских почтальонов. - Но мне грустно. Вот уже раскрылся передо мной, во всю длину, остов одного из северных великанов! Вот наконец Псков, брат Новгорода Великого, друг Ганзы, грозный враг Ливонского ордена? - далеко разбросаны по полям кости великана! Нынешний Псков есть только цветок на могиле прежнего..."
Булгарин точно подметил признаки упадка Пскова - после эпох древней вольности, расцвета торговли, ремесел и промыслов. Цифры, приведенные Булгариным, в основном, соответствуют статистическим исследованиям. Среди них есть и такие, которые свидетельствуют об определенном развитии культуры и просвещения: "Благодаря нынешнему попечительному управлению, Псков имеет вид какой-то свежести. Порожние места (между домами) застроены заборами, домы выкрашены и выбелены, ветхие крыши исправлены и содержатся в чистоте, а для пешеходов устроены тротуары,... т.е. насыпные булыжником и укатанные крепко. Лет за двадцать перед сим всего этого не было, и город имел вид печальный и унылый. Удивительно что здесь на 9000 жителей 37 каменных и одна деревянная церковь, между тем как в Дерпте, при 10 000 жителей, всего одна Лютеранская и одна Греко-Российская церкви! Это делает честь благочестию Псковитян. Просвещение здесь также стало примерно возрастать. Гимназия, бывшая прежде в упадке, теперь в хорошем состоянии, и Благородный пансион при ней с каждым днем поселяет более доверенности к себе в отцах семейства... Это утешительно! - Очевидно, что потребность просвещения делается у нас повсеместною".
Булгарина восхищают псковские чиновники, которые ездят в хороших экипажах и, разряженные, идут в должность как на праздник. При правлении просвещенного губернатора (очевидно, это Алексей Никитич Пещуров) чиновники полюбили службу и прониклись гражданским долгом. Как всегда, Булгарина всего более интересуют разговоры с обывателями - ведь "изустная статистика вернее печатной, и живой человек любопытнее древних стен". Путешественник передает образ мыслей и языка встреченных псковичей:
- "А какова здесь торговля?" - "Плоха". - "А промышленность, фабрики?" - "Плохи". - "Отчего же?" - "Во-первых, торговать здесь нечем и не с кем". - На это ответ: "Попробуйте торговать компаниями. Таким образом расторговались англичане, голландцы и американцы... Ведь чем больше капитал в обороте, тем больше и вернее прибыль. Чем торговать! А льном, а пенькой, а кожами, а хлебом". Булгарин считает необходимым описать псковичей и с этнографической точки зрения: "Простой народ в Псковской губернии отличается от иноплеменной чуди (эстов), и от латышей, своих соседей, и от белорусов-славян ростом, телосложением, нравами, обычаями, образом жизни и способностыми. Пскович выше их ростом, плотнее, сильнее, трудолюбивее и более наклонен к промышленности... Псковичи имеют собственное наречие..., то есть они цвякают и дзвякают, и укорачивают многие слова, не произнося последней буквы или слога. Купчихи или мещанки псковские имеют свой особый костюм, который теперь уже выходит из употребления". Простому народу до просвещения еще далеко: "В городах кое-как маракуют грамоту, а грамотея-крестьянина я не встретил, хотя разговаривал с каждым встречным и поперечным... Исключая удельных крестьян, поселяне вообще бедны, и по той дороге, по которой я проезжал, живут неопрятно, в дурных хижинах. Возле питейных домов я находил везде многолюдные собрания".
Завершая рассказ о Псковской губернии, Булгарин не мог не вспомнить Пушкина, с которым его связывали очень сложные личные и литературные отношения. Для путешественника Пушкин был тем фокусом, без которого весь виденный и слышанный им пестрый мир не мог существовать. В Пушкине сосредоточилось самое главное из того, чем живет не только Псковский край, но и вся Россия: "Псковская губерния есть родина первого нашего современного поэта, А.С.Пушкина. В псковской своей деревне он написал лучшее свое произведение ("Борис Годунов"), которое переживет все прочие веками. Мы не называем этого сочинения для избежания всякого спора. - Пушкиным Псков выплатил за все прочее, по части просвещения". Таким образом, Булгарин воздал Пушкину должное точно так же, как Пушкин воздал должное Булгарину. В заметке "О журнальной критике" (1830) великий поэт с неудовольствием писал о состоянии литературы и критики, которые не способны по достоинству оценить примечательные произведения, подобные "Ивану Выжигину": "В прошлом году напечатано несколько книг (между прочими "Иван Выжигин"), о коих критика могла бы сказать много поучительного и любопытного. Но где же они были разобраны, пояснены?".
Псковская страница биографии и литературной деятельности Булгарина интересна не только с точки зрения истории края, но и в плане более глубокого и вдумчивого отношения к людям пушкинской эпохи в лице одного из неординарных и во многом неоцененных ее представителей.

Псковский край вызвал у Ф. Булгарина мысли, связанные с его славной историей: «Здесь каждый клочок земли упитан кровью… Войны всегда были на ногах, в вооружении, в поле, на страже или в разъездах. Безопасность была только за высокими стенами…»

Использованная литература:

• Белкин А.А. Булгарин Фаддей Венедиктович / А.А. Белкин // Краткая литературная энциклопедия. – М., 1962. – Т.1. – С. 770.
  
• Булгарин Фаддей Венедиктович // Большая советская энциклопедия: в 30 т. – М., 1971. – Т. 4. – С. 105, 302.
  
• Вершинина Н.Л. Булгарин Фаддей Венедиктович / Н.Л. Вершинина // Псковский биографический словарь. - Псков, 2002. – С. 65-66.
  
• Вершинина Н.Л. Ф.В.Булгарин и его «Путевые заметки» / Н.Л. Вершинина // Псков. – 2001. - №14. – С. 114-115.
  
• Вершинина Н.Л. Фаддей Венедиктович Булгарин / Н.Л. Вершинина // Псковский край в литературе / [под ред. Н.Л. Вершининой]. - Псков, 2003. – С. 257-264: портр.
  
• Соколов В.Д. Видок Фиглярин (Булгарин Ф.В.) // Рядом с Пушкиным: портреты кистью и пером / Вадим Соколов. – М., 1998. – Ч.1. - С. 96-98.