МАЙМИН ЕВГЕНИЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ

(1921 – 1997)
Доктор филологических наук, профессор, литературовед, прозаик

Евгений Александрович Маймин – участник Великой Отечественной войны, был морским пехотинцем, полковым разведчиком, артиллеристом. Во время войны был тяжело ранен в ногу.

Он писал: «Человек рождения 1921 г . – это родившийся в голодном году и еще не раз в своей жизни испытавший и голод и другие невзгоды. Это человек, закончивший школу в 1939 г . и сразу же после школы призванный на военную службу. Это человек, который в Отечественную войну воевал с самого ее начала и который в очень редких и поистине счастливых случаях остался живым».

Закончил филологический факультет ЛГУ, преподавал литературу в Ленинградском мореходном училище ВМС, затем в Выборгском педагогическом институте.

Евгений Александрович Маймин жил в Пскове с 1957 года, работал в Псковском государственном педагогическом институте имени С.М. Кирова, заведовал кафедрой литературы.

Специалист по русской литературе XIX века. Автор литературоведческих работ: «Русская философская поэзия», «О русском романтизме», «Опыты литературного анализа», - монографии, посвященные творчеству Л.Н.Толстого, Ф.И.Тютчеву, А.С.Пушкину и много других публикаций.

Одним из самых любимых писателей Е.А.Маймина был Лев Толстой. Из книги «Лев Толстой» о «Севастопольских рассказах»:

«Очерк «Севастополь в мае» кончается словами, которые стали почти крылатыми: «Где выражение зла, которого должно избегать? Где выражение добра, которому должно подражать в этой повести? Кто злодей, кто герой ее? Все хороши и все дурны. Ни Калугин с своей блестящей храбростью – bravoure de gentihomme – и тщеславием, двигателем всех поступков, ни Праскухин, человек так себе, ни Михайлов с своей робостью и ограниченным взглядом, ни Пест, ребенок без твердых убеждений и правил, не герои этого рассказа… Герой его тот, которого я люблю всеми силами души, которого старался воспроизвести во всей красоте его и который всегда был, есть и будет прекрасен, - правда».

Эти слова могли бы послужить эпиграфом не только к этому очерку, не только в целом к «Севастопольским рассказам», но и ко всему творчеству Толстого. Служение правде, которое так заметно в произведениях Толстого, есть для него то же, что служение человечески высокому и прекрасному, служение жизни, поэзии, искусству. Толстой вошел в русскую и мировую литературу не только как художник, борющийся за правду и открывающий ее для читателя, но и как певец правды».

Об А.С.Пушкине:

«С михайловским периодом в жизни Пушкина связано и его все более глубокое постижение народности…

Пушкинский порыв к народности не только не отменял его поэтической индивидуальности, но возможен был лишь в неразрывном единстве с ней. Это, по сути, и делало народность Пушкина такой глубокой и органичной.

То, что Пушкин именно в Михайловском полнее и глубже, чем прежде, овладевал поэтической стихией народности, не могло быть случайным. Этому способствовала сама атмосфера тех мест. Народность усваивалась здесь Пушкиным вместе с русским воздухом Михайловского и Святых Гор, вместе с запахами полей и лугов, вместе с живым крестьянским говором, которым он был окружен и который входил в него как великое, ни с чем не сравнимое поэтическое богатство».

Пушкин. Жизнь и творчество.

В книге для учителей «О русском романтизме» Е.А.Маймин писал:

«В наше время и писатели, и ученые предпочитают говорить не о романтизме, а именно о романтике. Дело тут не в словах, но в содержании понятий. Романтизмом называют литературное направление и метод. Как направление и как метод романтизм в основе своей противоположен реализму. Иное дело романтика.

Романтика, не противопоставляющая себя действительности, но помогающая построить ее на высоких человеческих началах, не только не противоречит, но и находится во внутреннем согласии с нашей жизнью...

Романтика и романтические веяния с новой силой проявились в советской литературе в годы Великой Отечественной войны. Грозная и героическая атмосфера тех лет определила сильный элемент романтики в произведениях того времени...

Романтика и романтические традиции нашли выражение и в произведениях послевоенной и современной советской литературы...

Романтическая система, как она сложилась в эпоху господства романтизма как особого литературного направления, возрождена быть не может. Но элементы этой системы и еще более романтический взгляд взгляд и романтическая увлеченность живут в последующих эпохах, живут в литературе, принимая все новые формы, подчиняясь иным художественным методам и иным художественным и общественным задачам».

Из книги Е.А.Маймина «Я их помню»:

«По улицам Пскова ходит человек. Я его часто вижу. Это человек необычный, заметный, с суровыми глазами…

Он обращает на себя внимание людей и чем-то таинственно беспокоит их…

Был День Победы. Точнее, не просто День Победы, а День сорокалетия нашей Победы, 9 мая 1985 года…

Я стоял на автобусной остановке возле псковского почтамта… Вот тогда-то ко мне и подошел тот человек. Он всегда, когда встречал меня, смотрел на меня мрачно и с каким-то особенным подозрением. Теперь он оказался совсем рядом… Он смотрел на меня, на мою палочку, и взгляд его был тяжел…

Так вот мы и смотрели друг на друга. Он на меня – сурово и недоверчиво. Я – стараясь не выказать смущения, стараясь показать свою твердость и беззлобие.

Он вглядывался в меня долго… Наконец, произнес:

- Позволь, гражданин хороший, вопрос тебе задать. Почему с палочкой ходишь?

- Война, - сказал я.

- Война, - повторил он… - Сколько же ты на войне городов брал, если не секрет?

- Много брал, много и сдавал… Сперва сдавал, а потом брал.

- Это ты хорошо сказал, - одобрил контуженный, еще не смягчаясь глазами. – Это ты правильно сказал… Кем же ты был на войне, гражданин хороший? Большим начальником был?

- Большим… Старшим сержантом.

Только после этих моих слов его глаза потеплели…

- Старший сержант – это важный на войне человек. Это большой начальник. Где же ты служил на войне, гражданин распрекрасный?

- Во многих войсках служил.

- А конкретно, если не секрет?

- В танковых частях служил, в артиллерии сопровождения. В пехоте тоже был. В морской пехоте.

- Пол-лундра!.. А где еще бывал?

- Командиром сорокапятки был, в противотанковой артиллерии. - Что? – как-то восторженно вопросил он…

- Что ты сказал?

Сразу переменилось его лицо. Из сурового оно стало мягким, совсем размягченным. Они точно потекло, повисло. Помягчели и повисли глаза его, щеки, губы.

- Сорокапятка, - повторил я. – Прямой наводкой по немецким танкам и пехоте!..

- Что же ты сразу не сказал? Друг ты мой дорогой! Да ты же… Да ведь это же смерть!.. Да ведь сорокапятка – верная смерть!..»

И он обнял меня, а потом встал со скамейки… и торжественно сказал: - … Поздравляю тебя. Поздравляю со светлым нашим праздником Победы!»

Использованная литература:

• Маймин Е.А. О русском романтизме / Е.А. Маймин. – М., 1975. – 240 с.

• Маймин Е.А. Пушкин. Жизнь и творчество / Е.А. Маймин. – М., 1982. – 208 с. – (Серия «Литературоведение и языкознание»).

• Маймин Е.А. Лев Толстой. Путь писателя / Е.А. Маймин. – 2-е изд. М., 1984. – 191 с. – (Серия «Из истории мировой культуры»).

• Маймин Е.А. Я их помню: повесть, рассказы, очерки / Евг. Маймин. – Л., 1989. – 238 с.

• Псковский край в литературе. – Псков, 2003. – 806 с.

---